...В те давно ушедшие времена, когда мир был молод и девсвенен, звёзды светили в ночи так ярко, что не представлялось возможным лицезреть их не щурясь, а под тёмными арками деревьев бродили вымершие уже по сей день звери, люди жили весьма неорганизованно. Мир человеческий снедали похоть, зависть, жадность и ненависть. Понятия "добро" и "зло" имели тогда характер весьма относительный, ибо живя в пороках, трудно истинное благо отделить от истинного вреда... Ситуация эта, однако же, была обусловлена лишь тем, что сам человек тогда был ещё в известной мере дик и невежствен.
Так вот, уже в те далёкие и скорытые большею частью от наших взоров густой пеленой лет времена, уже встречались семена истинного благородства, добра и справедливости. Некоторые люди, не выдерживая царящего вокруг хаоса, уходили от полной пороков и сует жизни, скрываясь на лоне природы и гордо отшельничая. Одни уходили в горы, другие - в степи, третьи предпочитали жить на берегу рек и морей. Лишь самые храбрые и сильные духом, не боясь опасностей, избирали местом жительства девственные леса, полные хищных зверей и ядовитых трав. Мир дикий, и признававший лишь закон природы: "Выживает сильнейший!".
Но не знает история пока того вопроса, который не смог бы решить отважный духом и чистый сердцем! Год за годом осваивали отшельники непокорённые доселе глубины леса и, со временем, достигли в этом немалых успехов! Им открылись многие таинства, что мать-природа берегла с самого зарождения мира. Эти люди познали языки животных, целебные свойства лесных трав, красоту древних лесов и, самое главное, - они научились истинной человеческой дружбе.
Год за годом их ряды всё росли. К ним уходили те, кто сраждел настоящей жизни, лишённой лжи, фальши и несправедливости. Но время делало своё: жизнь за пределами леса становился всё порочнее. Людей из внешнего мира переполняла зависть к счастливым отшельникам. Лесники несчадно вырубали вековые деревья, единственно чтобы насолить тем, кто среди них жил. Их осыпали бранью и камнями при встрече, их ловили и сажали в клетки, как животных, чтобы показывать толпе на ярмарках.... Охотники и лесники, натыкаясь на их лагеря, разносили всё в прах, не оставляя и щепки на щепке.
Однако же, живишие долгое время в мире, дружбе и согласие, отшельники и представить себе не могли такого, чтобы поднять своё оружие на другого человека, и с болью в сердце терпели страшные обиды и унижения.
С каждым месяцем, жизнь обитателей леса становилась всё труднее, переполняясь новыми невзгодами. Зло, исходившее от простых людей, оставляло глубокие шрамы в душе отшельников. Если старики повиновались своей судьбе, считая борьбу с такими же людьми злом, то юное поколение находилось в негодование. Выросшие в свободе, под защитой могучего леса, они не привыкли к угнетению, и встречали его волнами гнева. И, хотя ни один не желал отвечать злом на зло, в глубине души каждого горел стойкий огонёк ярости. Лес ждал лишь того человека, что соберёт его жителей под единым флагом, дабы дать отпор ненавистным угнетателям...
Часть II: Лесной Король.
В те времена, когда гонения на отшелтьников только начинались, в уважаемой семье одного из герцогов, родился долгожданный ребёнок - сын. Мальчик этот был очень желанным, а о рождение его отец мечтал долгие годы, моля небо послать ему наследника. Малыш родился вдалеке от сует мирской жизни - в дачной усадьбе, что располагалась на опушке густого леса. Имя его история учтиво скрывает, не скрывая, однако же от нас его несравненных подвигов, речь о которых пойдёт далее.
Итак, в тот же день, когда этот ребёнок явился на свет, в усадьбе случилось ещё одно знаменательное событие: ближе к вечеру, господская собака радостно залаяла, а в входну дверь кто-то негромко постучался. Открыв дверь, служанка увидела перед собой одетого в старую, изношенную робу старика с завитым на конце посохом и засаленной кожанной сумой. Незнакомец был тощ, слаб и стоял на ногах лишь благодаря тому, что опирался на посох. Все черты его выдавали ужасную усталость и слабость. На плече старика сидел огромный ворон и изучающе моргал иссиня-чёрными глазами...
Однако же, Герцог и его жена были предобрыми людьми, и предложили гостю разделить с ними праздничный стол по случаю рождения ребёнка. Стол был накрыт богато, а старика посадили рядом с счастливыми хозяевами, у камина.
Вкусив немного хлеба, и запив его тремя глотками душистого вина, что не пожадничал подать на стол Герцог, старик изъявил желание увидеть младенца. Хозяин не противился и, велел служанке принести новорожденного.
Странник долго глядел изучнным внимания взглядом на крошку, словно найдя в нём знакомые черты. Он смотрел неотрывно прямо в два, сверкающих как звездочки, глаза малыша, и что-то восхищённо бормотал. После чего он вновь сел за стол, некоторе время провёл в задумчивости, подперев голову костлявой рукой. Затем, когда служанка унесла ребёнка к матери, и Герцог с гостем остались наедине, хохяин осмелился спросить: "Скажи мне, добрый странник, что гнетёт тебя в этот полный счастья день? что рождает угрюмые морщины на твоём лбу? Иль недостаточно был я с тобой гостеперимен?!"
"Нет" - молвил старец с печалью - "Гостпериимство твоё, право же, достойно самого короля, а для меня, смиренного бродяги, почести такие во истину незаслужены! Кручинит же меня другая мысль... Вижу много счастья я в стенах дома твоего, но вижу и печаль. Вижу тяготы дней грядущих, и вижу тяжкую дорогу сына твоего! Суждено вырасти ему и стать великим воином! Сильнейшие армии будут отправлятся в жерло войны с его именем на устах... но кроме всего этого, познает он и печаль! Печаль великую. Много трудностей будет выпадать на пути его, прежде, чем он сумеет достгнуть великой своей цели...".
Сказав это, старик стал ещё более задумчив. На возникшие вопросы хозяина он отвечал вялои уклончиво и туманно. Дело уже было за полночь, и Герцог списал это на то, что гость устал и желает уснуть. Но, вопреки ожиданиям, старик встал, и сказал, что ему пора продолжить свой путь. Ответив отказом на предложение переночевать в усадьбе, он зашагал к выходу. За ним, тихо пархая крыльями в воздухе, направился ворон. Так оба они - человек и птица - скрылись в ночи. Но стоило только Герцогу, с застывшим на лице удивлением, направитсья к выходу, как что-то пробарабанило по окну. Подойдя и вглядевшись на улицу сквозь запотевшее стекло, он увидел сидящего на наружнем подоконнике ворона. Чёрная словно сама ночь, с голубыми отливами лунного света на перьях, он держал в клюве небольшой кулон на золотой цепочке.
По-человечески умно посмотрев в глаза герцогу, птица метнулась прочь, мелькну на фоне серебряной луны. На подокннике осталось лишь тёмно-синее перо и кулон...
